В первых числах мая в зарубежных СМИ появились сообщения со ссылкой на ученых с разных уголков мира о том что на Чернобыльской АЭС происходят новые реакции деления уранового топлива захороненного на объе...
В первых числах мая в зарубежных СМИ появились сообщения со ссылкой на ученых с разных уголков мира о том, что на Чернобыльской АЭС происходят новые реакции деления уранового топлива, захороненного на объекте. Особый ажиотаж вызвала публикация в издании «Science», в которой ряд экспертов высказались о том, что процессы, которые происходят в настоящее время на ЧАЭС представляют опасность и могут стать причиной новой аварии. Другие же международные специалисты опровергают данные опасения, отмечая, что схожие процессы на атомной станции наблюдались и ранее.
Чернобыльская АЭС окружена массивным куполом под названием Чернобыльский новый безопасный конфайнмент (НБК). Данный объект накрыл собой устаревшее «Укрытие». В НБК есть сотни датчиков, работающих круглосуточно, чтобы контролировать различные изменения, которые, собственно, и зафиксировали повышенную нейтронную активность возле разрушенного реакторного зала, где находятся ядерные «угли».
Вчера, т.е. в среду, 12 мая, в пресс-службе Чернобыльской атомной электростанции официально прокомментировали усиление ядерных реакций и опасения ученых о возможности новой аварии.
«За весь период наблюдений с начала установления арки в проектное положение превышений пределов безопасной эксплуатации не наблюдалось. В настоящее время показания датчиков плотности потока нейтронов во всех помещениях имеют стабильные значения без тенденции роста, текущие уровни не представляют угрозы возникновения самоподдерживающийся цепной реакции деления», - прокомментировали ситуацию в администрации атомной станции.
Поясняется, что в случае форс-мажорной ситуации предусмотрено применение нейтронопоглощающего раствора.
Украинские эксперты при этом не отрицают, что проблема есть, и изо всех сил пытаются определить, исчезнут ли реакции сами по себе или потребуются чрезвычайные меры, чтобы предотвратить ещё одну аварию. В их работе есть много неясностей. При этом призрак самоподдерживающегося деления или критичности ядерных руин давно преследует Чернобыль. Когда 26 апреля 1986 года часть активной зоны реактора четвертого блока расплавилась, урановые топливные стержни, их циркониевая оболочка, графитовые регулирующие стержни и песок вывалились на активную зону и превратились в лаву. Она протекла в подвальные помещения реакторного зала и затвердела в образования, называемые топливосодержащими материалами (ТСМ), которые содержат около 170 тонн облученного урана - а это порядка 95% исходного топлива.
Через год над местом аварии возвели саркофаг из бетона и стали, названный «Укрытием». Но вот только данное сооружение не защищало от непогоды: дождевая вода могла просачиваться внутрь. Сильные дожди иногда вызывали резкое увеличение количества нейтронов, тем самым увеличивались шансы возникновения новых ядерных реакций. В июне 1990 года прошел сильный ливень, который едва не стал причиной новой трагедии. Тогда один их ученых, рискуя подвергнуться радиационному облучению, проник в повреждённый реакторный зал, где распылил раствор нитрата гадолиния, который поглощает нейтроны. Ученые в тот раз серьезно опасались, что уровень нейтронов перерастет критический. Спустя несколько лет на ЧАЭС установили спринклеры нитрата гадолиния на крыше «Укрытия». Но спрей не может эффективно проникнуть в некоторые подвальные помещения. Позже, в 2016 году, был построек купол - в настоящее время НБК надёжно защищает опасные площади от попадания дождевой воды.
Ученые полагали, что угроза уменьшится по мере того, как количество воды высохнет и отступит, но каким-то образом произошло обратное. В настоящее время рост нейтронной активности достаточно низкий, и у ученых есть еще несколько лет, прежде чем им придется действовать. А это, как отмечают даже эксперты мирового уровня, при тех мерах, которые приняты на сегодняшний день, произойдет в любом случае.
Читайте также: 35 лет после Чернобыля: 6 деревень в Пинском районе остаются в зоне радиационного контроля
Так, угроза по сей день реальна, и её устранение - непростая задача. Уровни радиации в помещениях разрушенного реактора не позволяют подойти достаточно близко для установки датчиков. И распылять нитрат гадолиния на ядерные обломки не вариант, так как они закопаны под бетоном. Одна из идей - разработать робота, который сможет выдерживать интенсивное излучение достаточно долго, чтобы просверлить отверстия в ТСМ и вставить баллоны с бором, которые будут действовать как управляющие стержни и поглощать нейтроны.
